За много лет работы по солдатским судьбам времени Великой Отечественной войны я видела, слышала, узнавала многое: были у нас истории, связанные с возвращением имён, пропавших без вести, было и совершенно геройское служение, и истории необыкновенной преданности и любви, и неожиданные разгадки, когда разве только не кричишь: «Эврика!» Но вот новая наша история, и я не могу обозначить своё к ней отношение, потому что с таким случаем столкнулась впервые.
С чего всё началось...
Мы собирали фотографии для участия в патриотическом проекте «Бессмертный полк Смоленщины: истории победителей». Напомню, что в семи районных центрах будут установлены стенды с фотографиями ветеранов войны, пропавших без вести воинов, жителей, испытавших на себе все тяготы военного времени.
В один из дней зашёл у меня разговор с библиотекарем Козловой Ириной Владимировной о солдатских судьбах и об этих самых фотографиях. «Шепаревич Алексей Никифорович... И как мне быть, ведь ничего о нём нет, и как участник войны он нигде не проходил - дочь его, Валентина, говорила, а он ведь воевал...»,- рассказывала Ирина Владимировна. «Как это воевал, а не является участником войны?» - удивилась я. «А вот так, был на фронте, до Витебска дошёл, получил ранение, потом - госпиталь, вернулся домой после ранения в родное Лисово, так и хромал до самой свой смерти в 1978 году»,- продолжала Ирина Владимировна. «Да не может такого быть! Воевал и не является ветераном войны?!» - противилась я, потому что в моём сознании это никак не укладывалось.
Успокоиться я не могла, хотя Валентина Алексеевна Шепаревич и говорила, что никаких доказательств военного прошлого отца в семье не было, кроме собственно рассказов самого фронтовика. Их не было не только в семье, но и в военкомате, что тоже для меня кажется очень странным. Алексей Никифорович, по воспоминаниям и детей, и жителей, был человеком совершенно не конфликтным, не желающим никогда и ничего выяснять, добиваться чего-то для себя и своей семьи, очень скромным и спокойным. А потому ни статуса участника войны, ни статуса Ветерана Великой Отечественной войны не имел, как и не имел соответствующей пенсии или каких-либо льгот. Более того, о нём и в родном селе, и в соседних никто и никогда и не говорил, как об участнике войны. По воспоминаниям Тереховой Валентины Сергеевны, проработавшей не один год в Волоедовском сельском совете, никогда не упоминалось имя Шепаревича Алексея Никифоровича в связи с войной, никаких наград, юбилейных медалей ему не вручали.
Так начиналась эта странная история. А теперь расскажу о её продолжении. И связано оно, действительно, с войной, и основано только на архивных документах, которые были не так давно открыты ЦАМО по Шепаревичу Алексею Никифоровичу (на некоторых документах стоит надпись: «Новое»).
Солдат
Алексей Никифорович Шепаревич родился в 1917 году в деревне Лисово. На фронт был призван сразу после оккупации в 1943 году Краснинским РВК. Попал служить в 879 отдельный сапёрный батальон. Это 65 стрелковый корпус в составе 33 армии Западного фронта. Батальон был сформирован как раз в октябре 1943 года, сразу после освобождения Краснинского района от немецких оккупантов, из 321 отдельного инженерного батальона 33 армии в деревне Антоновичи, что в паре километров от деревни Николаевка. Сапёрный батальон выполнял конкретные боевые задачи во время наступательных операций - это и очищение территорий от мин и заграждений, расчистка проходов для танковых полков через многочисленные минные поля, установленные немцами по всей их обороне, инженерные работы. Воевать, конечно, с оружием в руках тоже успевал.
Согласно Журналу боевых действий 879 осапб (ЦАМО фонд 32933 Опись 536141 Дело 1) батальон как раз двигался через Монастырщину мимо деревень Барсуки, Старое, проходил рядом с Лисово и продвигался в районы сёл Антоновичи, Александровка. Позднее, в ноябре, дислоцировался северо-западнее 1,5 км деревни Снегири Дубровенского района Витебской области. За месяц с ноября по декабрь рядовой Алексей Шепаревич участвовал в построении командного пункта 65 стрелкового корпуса, состоящего из 10 блиндажей, 10 землянок (для второго эшелона корпуса) в районе деревни Снегири, в оборудовании двух наблюдательных пунктов в районе деревень Волколаково и Слобода и выполнял задачу инженерного обеспечения наступления наших частей: изготавливал вместе с другими бойцами штурмовые мостики, строил мост через реку Россасенка грузоподъёмностью в 60 тонн пролётом 12 метров. Красноармейцы разминировали проходы 256 и 213 танковых бригад и сопровождали танки в глубину противника. И, конечно, были потери: только за ноябрь в батальоне убиты и ранены 48 человек, двое пропали без вести. В декабре батальон передислоцировался в район Лядищ Краснинского района, где проводил учения. Затем с 16 декабря по 20 декабря 879 осапб был переброшен на фронт в район деревни Великое Лиозненского района Витебской области. Землянки, блиндажи в 2-3 наката, ремонты дорог, установка противотанковых мин, работа по открытию ходов сообщений... В районе д. Заходники разминировано минное поле (снято 23 мины), в Ганьково с немецкой обороны убраны около 2 тонн колючей проволоки...
Рядовой Шепаревич был ранен во время работ, обеспечивающих наступление наших частей, и отправлен в 2135 СЭГ. Так получилось, что ранение было очень серьёзным, и Алексей Шепаревич оказался в госпитале, который дислоцировался в Краснодарском крае в городе Сочи. Кстати, когда однажды две дочери Алексея Никифоровича, Элеонора и Валентина оказались в Сочи, старшая Элеонора сказала младшей Валентине: «Вот здесь во время войны лечился наш папа».
Алексей Никифорович находился в госпитале до 28 февраля 1944 года. Это дата выбытия из госпиталя и дата выбытия из воинской части, так как к службе из-за своего ранения солдат был признан негодным и отправлен домой (Архив военно-медицинских документов).
Уважаем, помним, преклоняемся!
Что было дальше? Мирная жизнь, рождение шестерых детей, каждый из которых состоялся в жизни. Семья Шепаревич - это замечательная трудолюбивая семья, а Алексея Никифоровича все односельчане всегда уважали. Он всю свою жизнь работал бригадиром бригады Лисово. Оставил прекрасные воспоминания о колхозе, о людях, о тех, кто ушёл на фронт и не вернулся, и только о себе никогда не сказал ни слова.
А 30 апреля 1975 года Президиум Верховного Совета СССР наградил Алексея Никифоровича Шепаревича медалью «За отвагу». В ЦАМО информация из наградного листа закрыта. Но для чего нам нужно поисковое братство? Да вот для таких случаев. А потому удалось узнать, что за 30 апреля 1975 года согласно Указам Президиума ВС СССР по массовым награждениям с 1944 по 1992 годы представлялись в нашей стране к медали «За отвагу» только двое: один за многолетнюю безупречную службу, что не имеет к нам отношения, другой - за личное мужество и ранение. Упомянуть здесь не лишним будет и то, что медаль «За отвагу» является высшей советской медалью. И как это всё замечательно, казалось бы. Да, нет, друзья, история не окончена. Не получил этой медали наш герой. Хотя до момента его ухода из жизни оставалось ещё три года. Не получил медали и не узнал о ней - вот так. Несколько дней назад мы сообщили об этой награде Валентине Алексеевне Шепаревич. Удивлена она была? Да. А к моему изумлению прибавилась и ещё два чувства - досады и желания что-то сделать для этого человека и его семьи.
Мы составили запрос через наш военкомат в Архив Министерства обороны, чтобы получить официальное подтверждение с печатями о том, что Шепаревич Алексей Никифорович является участником войны, а значит по факту является ветераном Великой Отечественной войны. Конечно, семья сегодня по закону не имеет права на награду, но может получить удостоверение к медали. А ещё Алексей Никифорович имеет право на Память. На сегодня в Краснинском военкомате сведений никаких о Шепаревиче Алексее Никифоровиче нет. К счастью, не знаю, как это получилось, но в газете «Краснинский край» №31 за 2006 год появилось среди солдат, участников войны, имя Алексея Шепаревича. Затем в книге «Солдаты Победы», выпущенной 2008 году, тоже замелькала строка, связанная с именем Шепаревича.
Кто-то мне говорил, пока я искала сведения о Шепаревиче, о человеческом факторе, кто-то о скромности и смирении Алексея Никифоровича, кто-то ничего не говорил, а просто молчал, а я думала: «Ну почему так поздно?»
И пусть Алексея Никифоровича ни разу не приглашали к себе на встречи школы, Дома культуры, он сам никогда не рассказывал о годах службы возле памятников, братских могил, его рабочие руки так и не прикоснулись к медали «За отвагу», но этот человек сегодня имеет право на то, чтобы о нём говорили, как о герое.
И будут наши поисковые встречи, и праздники Победы, и дни Памяти, на которых мы обязательно среди славных имён назовём имя нашего земляка Шепаревича Алексея Никифоровича. Простите нас, мы не успели тогда, но не опоздаем сегодня.
Светлана Колабская
